ты росла на сказках о мире за вуалью: о глубоко-синих бескрайних морях и океанах; о вулканах и древних пещерах; о египетских пирамидах и великой китайской стене; о разных культурах, странах и языках - а вы знали, что есть страна, где люди держат медведей как домашних животных?

восхищенная миром, несправедливо отнятым у тебя, да и, вообще-то, у всех жителей аристии, ты столько раз пыталась пробиться за пределы вуали - и столько же раз оказывалась в самом начале пути. ты никогда не унывала - не _успевала_ унывать. слишком много дел, слишком много обязанностей, - по-хорошему, ребенок не должен бы волноваться о благосостоянии своих родителей, но не то чтобы у тебя был выбор. так что приходилось заниматься всякой работой, увы, далеко не всегда честной.

карта стала твоим билетом в комфортную жизнь - умение телепортироваться открывало слишком много дверей. как оказалось, довольно много людей весьма высокого статуса было очень даже заинтересованы в услугах, которые ты могла им предложить, и ты не стеснялась просить _много_.

довольно быстро ты поняла, что информация - валюта куда более ценная, чем кроны. как ты распорядишься своими накоплениями?

нежный, заботливый, но немного завистливый мальчик из гриффиндора, питер петтигрю жаждал лишь одного - быть частью чего-то большего, обрести славу и признание, которых ему так не хватало. дружба с джеймсом поттером, сириусом блэком и ремусом люпином казалась ему ключом к заветной цели: он тенью следовал за своими блестящими, талантливыми, харизматичными друзьями, восхищаясь их силой, умом и харизмой, но зависть и страх глодали его изнутри. он не был таким же талантливым, храбрым, любимым - он был лишь мелким подобием своих друзей, обреченной на второстепенную роль.

однако, доброта и сострадание жили в сердце питера с самого детства: он всегда был готов прийти на помощь нуждающимся, будь то раненый зверек или одинокий однокурсник. чувство юмора помогало ему скрасить серые будни и поднять настроение друзьям и это он был мастером розыгрышей и веселых историй, его заразительный смех всегда мог развеселить даже в самый хмурый день. вместо зубрежки заклинаний и корпения над котлом зельеваренья, он часами пропадал в благоухающих теплицах гербологии, собирая между страниц книг милые открытки и ароматные сушеные цветы. серый мир учебников казался ему слишком скучным, а пышные, цветущие растения манили к себе, даря ощущение покоя и умиротворения.

когда тень темного лорда пала на волшебный мир, петтигрю оказался перед страшным выбором: с одной стороны - верность друзьям, с другой - безопасность любимой семьи. он не хотел предавать джеймса, считая того другом, которым тот не был, но страх за близких, страх перед могуществом темного лорда, оказался сильнее. он сделал шаг, который навсегда изменил его судьбу. став слугой волан-де-морта, он предал не только джеймса и лили, но и самого себя.

твой прапрадед был военным. твой прадед был военным. твой дед был военным — какое-то время. через несколько лет после того, как аномалия отрезала аристию от всего остального мира, армия была торжественно распущена. твоей семье дали почетное офицерское звание, — ничего не значащее. дань традиции, только и всего. денежное жалование и различные преференции, заверенные королевской печатью, были приятным бонусом, но не заменяли собой того, чего вас лишили: цели.

тебя, конечно, воспитывали в строгости — не знали, как это, по-другому. все, чтобы сделать из тебя офицера не только на бумаге, но и в реальности, насколько она позволяла. на уроках фехтования ты встретил когда-то родрика штерна: худосочного и робкого, но _усердного_.

это тебя и подкупило: он стремился добиться успеха сам. как и ты. разовая помощь в твоих глазах ребенку с годами переросла в почти что братскую дружбу: твой взгляд на мир, твои ценности, твое отчаянное стремление к справедливости находили в нем живейший отклик.

но ты не мог не замечать, что со временем родрикова скромность, которую ты принимал за благо, обращалась необъяснимым страхом перед всем миром. стремление к саморазвитию, желание становиться лучше с каждым днем — нездоровым перфекционизмом. одержимостью идеалом.

ты пытался ему помочь, — как и всегда, — но на этот раз не смог. штерн исчезает со всех радаров, не говоря ни слова.

даже в такой ситуации, однако, ты не стал от него отказываться. даже зная о его состоянии, ты все равно, насколько мог, поддерживал с ним связь, и именно твое заступничество как главы тайной полиции привело его туда, где он находится сейчас.

потому что нет ничего более правильного, чем помощь другу.

дополнительно:
> хэштэг Is it platonic? Is it romantic? Who knows but baby it's homosexual.
не хочется показаться грубым, но если вы не видели все эти челленджи, BTS, сторис, рекламы шелл и прочую медийную ерунду, которую снимают то тут то там, то официально, то не очень, все эти взгляды, выкрики, шлепки и все эти руки, сцепленные в замочек, уложенные на коленку или плечо, стоящие в глазах слёзы при мысли о последнем сезоне на двоих, нам, увы, не о чем особо будет поговорить. оверолл заявка в пару, хотя, положа руку на сердце, они могут быть просто максимальные бестис, которые при этом смотрят друг на друга так, будто они друг для друга луна, солнце и все звёзды мира, несмотря на то, как их каждую неделю разделяет трек. эти двое мне очень дороги, и они - эпитомия соулмейтов, иначе никак

> ирл дисклеймер: Шарль... своеобразный человек, а ещё у обоих есть девушки, но здесь у нас немного другой расклад. мухи отдельно, котлеты - отдельно, как вы понимаете.

> в этом гараже смотрят (не на серьёзных щах) Drive to Survive, челленджи, grill the grid, don't blink Карлоса и иногда влог Шарля, макларен анбоксд навсегда в сердечке, тикток эдиты и мем ревью, Lollipopman F1 Comics (ра-зу-ме-ет-ся), читают книжки Гюнтера (не говоря о тестах, практиках, квалификациях и гонках), так что градус нормальности можете примерно представить. мы очень зилли тут, в достаточной степени чилл, и ещё у нас комфортят даже Логана с Лэнсом, не бойтесь

> по оформлению и лицам - как вашей душе будет угодно и мило. сам преимущественно пишу лапслоком, но по запросу готов снова научиться прожимать Shift (видите, уже получается). скорость далеко не как на треке, но и давайте не будем выпадать очень сильно?

[indent] погрязшая в пороках; сквернословие грех; убийство человека — смертный. улыбаться убитому в лицо равносильно вечному горению в оду без права на обжалование. она до самого конца верила, что это правильный путь, которому следовать необходимо без оглядки назад.

[indent] не видевшая ни заботы, ни тепла, ни любви, она медленно погружалась в пучину мрака, окутанную лишь бесконечными ( бережно ) дымкой очередной фальши и лжи. страх становится невыносимее, когда приказ убить звучит от тех, кого она считала своей семьёй. ослушаться невозможно, ведь ей хорошо известен закон этого мира: уничтожь или будь уничтоженным.

[indent] ( генерал усмехается, а ей хочется провалиться под землю прямо здесь и сейчас )

[indent] но вместо этого сплюнуть в сторону, оскалившись, и сказать, что нет ничего проще.

[indent] [indent] [indent] — ты не святая...

[indent] запятнанная кровью невиновного и безоружного — не так уж невинна; чёрная дева облачается в чужие кости и доспехи, примеряя на себе кожу своей первой добычи. говорит, что нравится, пока в голове песня горькая-горькая с молитвой наперебой. это длиться чересчур долго, доводя до мучительной агонии вперемешку со вспышками неконтролируемого гнева.

чёрная дева прикладывает к лицу украденную маску и пытается не сгореть заживо;

когда пропускает сквозь себя ненужные страдания и нестерпимую боль; когда каждый раз при вызове железной девы ощущает ласковые объятия со спины и тихий-тихий шёпот, похожий на шелест сухих листьев:

[indent] [indent] [indent] — и НЕВИНОВНА.

[indent] осознание приходит как обычно поздно. дыхание чёрной девы пульсацией по вискам бьёт режущим ощущением. пред ней её палач — ожидаемый и предсказуемый ( она ждала его, думая, что сможет побороть ). всё заканчивается слишком быстро. последнее, что она помнит, это праведный гнев и неконтролируемая ярость в глазах на против; а потом чьи-то ладони осторожно накрывают её глаза и хруст переломанных костей в области шеи заглушается колыбельной ( на последней секунде она вспоминает материнские руки на плечах и её губы на своей щеке ).

[indent] железная дева пробуждается от долгого забвения. и при первом ударе сердца её приветствует еле слышный грубоватый голос, приносящий извинения и отдаляющийся всё дальше-дальше.

[indent] белая бабочка кружится вокруг, не исчезая и не растворяясь. жанна протягивает руку ладонью вверх, позволяя светлой детской душе опуститься на неё.

[indent] [indent] [indent] прощаю.

«Я — ДААРИО НАХАРИС. У МЕНЯ ВСЕГДА ЕСТЬ ВЫБОР»

Тирошиец, сын шлюхи, в возрасте двенадцати лет проданный матерью в рабство, Даарио обучался сражаться в бойцовых ямах, уже в шестнадцать проведя свой первый бой и выйдя победителем. Он сделал убийство искусством, обретя проворство и грацию, которой позавидовал бы не один огненный плясун, и своим мастерством заработал столько денег, что после смерти хозяина обрел свободу.

Все, что умел Даарио — это сражаться и любить, но сражался он уже, как свободный человек, присоединившись к отряду наемников, называющих себя Младшими Сыновьями, и вскоре заслужив звание лейтенанта.

[indent] Он любил женщин, но не спал со шлюхами, будучи уверенным, что женщина должна искренне хотеть любви.
[indent] Он любил убивать, но не делал этого ради развлечения.

[indent] Он не был предателем, никогда. Он не пошел бы против Меро и Прендаля; не считал капитанов близкими друзьями [как и они его], но все же они были его товарищами. Союзниками. Командирами. Он должен был подчиняться их приказам.

...он бросил их головы под ноги девушке, которая взглянула на это без единого проблеска страха в глазах. Девушке, которая называла себя королевой, которая освобождала рабов и держала на руках маленьких дракончиков — ожившую легенду. Она сама была ожившей легендой.

"МОЙ МЕЧ — ВАШ, МОЯ ЖИЗНЬ — ВАША, И МОЕ СЕРДЦЕ — ВАШЕ"

Даарио не сомневался, принося эту клятву. Очень скоро он понял, что Дейенерис Таргариен на самом деле не величественная полумифическая владычица, а просто девушка, еще юная, запутавшаяся и уставшая. Он мог помочь ей — и хотел помочь ей. Не ради того, чтобы посадить ее на Железный трон, не ради того, чтобы увидеть королевой чужой и безразличной ему страны, просто... она этого хотела.

Пока все прочие приближенные к Дейенерис люди твердили, что Даарио Нахарису нельзя доверять, он ни единого раза даже не помышлял предать ее.

"я не гордый! мне плевать, что рядом с твоим троном сядет какой-то надушенный аристократ! мне не нужна корона! мне нужна ты!"

Мне нужен Даарио, его шутки, его советы, его красивые ухаживания, его непосредственность, его искренность, его болтливость, его надежность; он прекрасен как своим характером, так и своим трогательно-трепетным отношением к Дейенерис.
Он крайне недооцененный персонаж, но заслужил гораздо большего, чем остаться забытым по ту сторону моря. Я искренне верю, что между ним и Дени может быть нечто гораздо большее, чем показанный в сериале "секс по дружбе" — либо начаться может с этого, а перерасти в более глубокое чувство.
Присоединиться к Дени Даарио тоже может не потому, что влюбился с первого взгляда, а ради какой-то своей выгоды [но не без влечения], и постепенно, узнав ее ближе, влюбиться в нее по-настоящему.
Все это обсуждаемо, как и присоединение Даарио к Дени — либо она сразу возьмет его с собой, либо позовет в Вестерос позже, когда ей нужно будет подкрепление перед войной с Серсеей. Вообще все обсуждаемо, я всегда открыта к диалогу))

ты — слуга в доме хеллсинг. ты — защитник потомков дома хеллсинг. ты — главное оружие интегры хеллсинг. тебе бы ненавидеть все связанное с этой фамилией, но есть вызовы от которых ты не можешь отказаться. есть вызовы которые ты бросаешь подобно белой перчатке на стол в кабинете хозяйки [всегда девочки для тебя] тебя забавляют люди и их короткие жизни. тебя утомляет поручаемая работа — слишком скучно, слишком пресно. гораздо веселее играть с человеческими пороками, скрытыми желаниями и глупыми надеждами. гораздо веселее испытывать терпение интегры. гораздо интереснее пытаться вытянуть из нее правду, скрываемую за тщательно контролируемым лицом. гораздо веселее смотреть, как в глазах х о з я й к и загорается пламя, раздуваемое настоящей злостью.
смех эхом разносится по поместью:
интегра как всегда не разочаровала.

---

доказательство что посты я пишу лучше заявок

Тогда говорит ему Иисус: возврати меч твой в его место, ибо все, взявшие меч, мечом погибнут
Евангелие от Матфея 26:52

Интегра мысленно считает потери и мысленно рыдает о каждом бойце. Она не может позволить себе такую роскошь, как слезы. Слезы для детей и слабаков, а она уже давно не то и не другое. Она будет присутствовать на похоронах — это её долг, как лидера. Только вот она будет там не потому, что от неё этого ждут — отдать дань уважения каждой человеческой жизни некогда служившей Хеллсингу требует от неё сердце. Пусть кто-то говорит, что у неё нет сердца, но оно тут, бьётся под ребрами, сжимается болью, кровоточит. Короткое время скорби скоро пройдет, сменившись желанием отомстить тем, кто посмел над ней насмехаться.

— Удалось выяснить что-нибудь стоящее? — не поворачивая головы спрашивает Интегра, ощутив, как на плечи опустился тяжелый алый плащ. Ей нужна сейчас хотя бы крошечная зацепка, по которой можно было бы выследить стоящих за этим всем людей и обрушить на них свой гнев. Интегре не хотелось думать, что предатель мог затесаться среди её людей, но пока навязчивая мысль не давала покоя, пульсирую в висках. Делает глубокую затяжку и с силой выдыхает дым, отправляя вместе с ним в небо сомнения и страхи. Нет смысла строить теории, пока в поместье не восстановится порядок. — В прочем, это подождёт до утра. — тут же добавляет девушка и чуть поворачивает голову, чтобы боковым зрением видеть вампира. Его присутствие сейчас действует на неё умиротворяюще и она чуть опускает плечи обнажая свою усталость. В голове кружат вопросы на которые у неё сейчас нет ответов, вопросы которые она вряд ли когда-нибудь озвучит. А пока они не прозвучали — они не имеют силы.

— Что за войну затеяли эти сумасшедшие? — затянувшись еще раз, спрашивает Интегра у ночного ветра и _мертвой_ тишины. Снова устремляет глаза в ночь, но знает, что Алукард всё еще здесь. За все годы она научилась чувствовать, когда вампир рядом, даже если она скрывается в тенях. Алукард был большой частью её жизни, начиная от их знакомства в подвалах поместья. Малышка Интегра хотела испугаться тогда. Но обязательства как Хеллсинга были сильнее. Интегра Фарбрук Уингейтс Хеллсинг. И она навсегда запомнит этот момент страха перед смертью. Запомнит и никогда больше не пустит в сердце. Она никогда не испытывала перед ним страха. Они уважали друг друга, не смотря на то, что она всего лишь человек. Но эта странная забота, это незаметное покровительство к её персоне никогда не давало ей покоя. Рукотворная стена льда между ними однажды даст трещину. У Интегры нет друзей, не привязанностей — это все делает её у я з в и м о й. Слишком большая роскошь для тех, чье дело война. Привязанности делают нас слабыми.

Интегра редко задумывалась о своей матери, получая всю любовь и заботу от отца. Он был строгим человеком, но рядом с дочерью менялся, обучая её всему, что ей надо было знать в будущем. Они никогда не говорили о её матери, хоть и фотография с ней всегда стояла на камине. Иногда она заставала себя за рассматриванием черт лица изображенной на фотографии женщины, но ничто не откликалось в сердце Интегры. Может поэтому она и не была способна на сильные чувства — некому было научить её любить безусловно.

Ибо придет Сын Человеческий во славе Отца Своего с Ангелами Своими и тогда воздастся каждому по делам его.
Евангелие от Матфея 16:27

В воздухе всё еще витает запах гари и крови, но это лишь будоражит кровь. Интегра никогда не мечтала о тихой и спокойной жизни — она не знала, что это такое. Её удел защищать Англию и Её Величество Королеву. Дух войны в её крови, азарт сражения заставляет её сердце биться сильнее, но миру она должна показывать только желание мира. Так заведено и это нельзя изменить за одну жизнь. Сигарилла догорает и легкий ветерок уносит остатки дыма. От накинутого на её плечи плаща исходит запах пороха, крови и чего-то еще, что вызывает легкую волну мурашек по спине. Нить связывающая Интегру и Алукарда гораздо прочнее любой цепи. Им не нужны слова, больше нет. Вампир никогда не раскроет ей потаенные двери своей души, а для него она раскрытая книга. Поэтому ей нельзя даже думать о том, что она чувствует. — Мне всегда было интересно, ты веришь в Бога? — скрывается за маловажными вопросами, снова маскирует свои чувства. Иначе нельзя. Это _недопустимо_.

Хранит Господь всех любящих Его.
Псалтирь 144:20